Условие безусловного дохода

“Экономические проблемы, борьба за существование остаются главными проблемами человечества на протяжение веков. Однако эти проблемы могут быть решены в течение 100 лет, а значит, не являются перманентными”.

Джон Мейнард Кейнс, 1930

Концепция безусловного базового дохода, получаемого каждым вне зависимости от трудоустройства, не нова. Изначально о ней говорили социалисты, желая благоденствия всем, но не задумываясь о том, как его финансировать. Позже в западных государствах всеобщего благосостояния заговорили экономисты, предлагая через безусловный базовый доход упростить администрирование многочисленных социальных выплат, а также устранить неправильную мотивацию, создаваемую такими выплатами, как, например, пособие по безработице. Сегодня интерес к идее безусловного базового дохода возвращается на волне технического прогресса благодаря продолжающейся автоматизации производственного процесса и успехам в области создания искусственного интеллекта (ИИ). Если первое вытесняет человека из ниши физического труда в нишу умственного труда последние 200 лет, то прогресс в области ИИ — создания систем принятия решений, превосходящих человеческий мозг, — выводит человека за периметр многих традиционных экономических цепочек. Ставший привычным за тысячелетия обмен трудового времени на экономические блага перестает работать, это требует новых решений.

Общий выпуск в экономике, все в большей степени опирающейся на автоматическое производство и управление, продолжает расти, и перераспределение доходов в пользу тех, кто перманентно выпадает из экономических цепочек, на первый взгляд является технической задачей, но конкретные механизмы финансирования такого перераспределения не очевидны.

Билл Гейтс предлагает финансировать выпадающие доходы через введение налога на роботов, заменяющих человека в производственной цепочке. На первый взгляд такое решение оправданно. Можно провести аналогию с дорожным налогом, включенным в стоимость топлива. Чем больше автомобилист эксплуатирует свой автомобиль, тем больший вносит вклад в изнашивание дорожного покрытия, тем больше тратит на бензин и тем больше платит за дорожное покрытие.

Однако такой подход имеет ряд недостатков. Во-первых, на уровне налогового администрирования сложно отличить производственных роботов от прочего оборудования, не обкладываемого налогами. Во-вторых, налогообложение роботов — это налогообложение инноваций, а вставление палок в колеса прогресса исторически никогда не являлось движением в правильном направлении. В-третьих, налога на роботов может оказаться недостаточно для восполнения выпадающих доходов: если использование робота может сэкономить даже 10% производственных затрат, оправданное бизнес-решение — уволить работника и инвестировать в робота, однако даже если государство изымет все сэкономленные бизнесом 10% через дополнительный налог, этого может быть недостаточно для компенсации работнику потерянных доходов.

Исторически проблема выпадающих доходов решалась созданием рабочих мест в новых индустриях — отойдя от сохи, человек сел на трактор, однако на нынешнем этапе прогресса с технологиями, замещающими не только руки, но и мозги, может потребоваться качественно новое решение.

В развитых экономиках суммарные доходы распределяются примерно в соотношении 60/40 между работниками и владельцами бизнеса. Первые вносят свое время и усилия, вторые — капитал. Первых гораздо больше, чем вторых, но сосуществование обеих групп экономических агентов симбиотично: успех капиталистов ХХ—XXI вв. был бы менее значим без становления среднего класса и общества потребления, которое состоялось благодаря технологически обусловленному повышению производительности труда и росту компенсации за труд. Выпадение первых из экономических цепочек без механизма компенсации доходов отразится на успехе вторых — компании потеряют рынки сбыта.

Как обеспечить такой механизм? Концентрация трудовых доходов и доходов от прироста капитала крайне неравномерна, особенно в отношении доходов от прироста капитала. Например, в США трудовые доходы 20% самых высокооплачиваемых работников составляют около половины всех трудовых доходов, в то время как такую же пропорцию доходов от капитала получает менее чем 1% населения.

Концентрация капитала не является проблемой, пока растут доходы среднего обывателя, но если средний обыватель оказывается структурно вытеснен из экономических цепочек, то доходы на капитал оказываются единственным источником финансирования выпадающих трудовых доходов. Таким образом, решением проблемы финансирования выпадающих доходов является общее перераспределение налоговой нагрузки с трудовых доходов на капитальные доходы, а не частный случай введения специального налога на роботов.

Возможно несколько вариантов развития событий. Первый: существование проблемы выпадающих доходов не признается — и ее решение откладывается. Бизнесу — основному лоббисту экономической политики — несподручно лоббировать уменьшение своей доли экономического пирога. В этом сценарии экономика рискует столкнуться с рецессией, вызванной падающим потребительским спросом, структурным ростом безработицы и социальной напряженности. Технологическая дефляция — уменьшение стоимости товаров и услуг вследствие роботизации производственного процесса, а также распространения других человекозамещающих технологий — повысит качество жизни людей внутри экономической цепочки, но не решит проблем оказавшихся вне ее.

Второй вариант: финансирование безусловного базового дохода за счет структурного повышения налоговой нагрузки на капитал. Дальнейшая социализация капитализма с человеческим лицом. Этот сценарий подразумевает наименьшие возможные изменения в текущей структуре экономики, но ставит ряд новых вопросов относительно мотивации людей, которым больше не нужно работать и мотивации бизнеса создавать. Вероятность такого развития событий в текущей системе принятия решений “один человек — один голос” достаточно высока, но не является единственно возможной.

Если перераспределения доходов в пользу перманентно выпадающих из экономических цепочек не произойдет, неизбежна дальнейшая поляризация общества. XX век, сделавший средний класс численно доминирующим, останется историческим исключением.

Виталий КАЗАКОВ, директор программы “Экономика энергетики” РЭШ