Москва: главное — преодолеть страх

Неподалеку от спуска с моста стоял молодой человек и бодро растирая замерзшие руки держал под локтем плакат “Я не верю Чурову! Я верю Гауссу!”. Под надписью был выведен аккуратный график.

Сообщество “Я верю Гауссу” появилось в интернете после того как один из пользователей выложил статистическую модель зависимости голосов “за” “Единую Россию” от явки избирателей, которая противоречит нормальному гауссовскому распределению и свидетельствует о вбросах на избирательных участках.

— О, привет! Вот и встретились два Гаусса, — приветливо окликнула молодого оппозиционера рядом стоявшая девушка. — Давай знакомиться!

Девушка держала в руках три белые гвоздики — белый цвет стал символом событий на Болотной площади.

— Давай! — откликнулся парень, — Только ты причем к Гауссу? Фамилия что-ли?

— Ну, почти, сценическая. Я играю в театре DOC, мы ставим документальные спектакли и у моей героини та же фамилия.

— А о чем спектакль?

— Об убийстве Сергея Магницкого в “Матросской тишине”. Александра Гаусс — так звали врача, которая не оказала ему помощь, а потом лгала, что перед смертью Магницкого лечили и даже проводили с ним реанимационные мероприятия.

— Мд-а-а, мой Гаусс лучше. А эти с “Матросской тишины” всегда могут оправдаться.

— Оправдаться могут. Но вот человек сидел ни за что, болел, теперь мертв, а виноватых нет.

— Ничего, найдем. Главное что мы наконец-то вышли в offline и два Гаусса наконец-то встретились.

ИХ ПОЗНАКОМИЛИ ВЫБОРЫ

Еще пять дней назад они знали друг друга только по френд-листам в соцсетях. В реальной жизни их познакомили выборы. В ночь с воскресенья на понедельник 5 декабря, пока Федеральные каналы показывали сюжеты об успешно проведенных выборах, недовольные результатами этих самых выборов собирались группками в Facebook,Twitter и Вконтакте.

 

Первый призыв выйти на Чистопроудный бульвар прозвучал от сообщества с нейтральным названием “Подведем итоги „выборов“”. К утру 5 декабря сообщество поддержало уже почти четыре тысячи человек. К вечеру на Чистые пруды пришло более семи тысяч.

Неподготовленные к масштабу акции власти действовали традиционно: к вечеру шестого декабря количество людей в автозаках перевалило за тысячу. Задержанных всю ночь возили по городу — в камерах предварительного содержания не хватало мест. Тем временем “сетевые хомячки” и “микроблоггеры” продолжали протестовать в сети. В YouTube попали сотни фрагментов задержания журналистов и мирных протестующих. Группа задержанных вела прямую трансляцию из Таганского УВД, а в одном из отделений полиции Ногатинского затона тридцать студентов создали группу в Facebook прямо из помещения тира, куда их поместили за неимением мест. 

Планирование акции 10 декабря началось в среду. Еще до выборов оппозиционные партии и организации подали городским властям более десятка заявок на проведение мирной акции протеста. Как правило такая стратегия помогала добиться хоть какого-то разрешения. На это раз повезло двум активисткам “Левого фронта” — Анастасии Удальцовой и Надежде Митюшкиной. В своей заявке они обещали, что 10 декабря, в ближайшую субботу после выборов приведут на площадь Революции 300 человек…

После задержаний 5 и 6 декабря, когда стало очевидно, что на разрешенную акцию в субботу выйдут не сотни, а тысячи, столичные власти стали искать поводы ее отменить. Сначала на площади Революции в срочном порядке вырыли два котлована — Мосводоканал объявил, что у фонтана “прорвало трубу”. Потом вспомнили, что именно 10 декабря в рамках рождественского фестиваля “Русская зима” на площади должны показать сказочный спектакль “Теремок”.

В ответ ряд радикальных оппозиционеров, как например, Эдуард Лимонов, в ультимативной форме заявили, что независимо ни от чего приведут своих сторонников на площадь Революции. Попытки отменить акцию или перенести ее в другое место завели ситуацию в тупик. На утро четверга стороны полностью прекратили переговоры и в воздухе повисли ультиматумы: оппозиция обещала революцию, мэрия и столичная полиция — жесткие санкции, если на площади появится хотя бы 301 человек.

Время шло. Счетчики на страницах сообщества в соцсетях показывали уже более 40 тысяч обещающих прийти на акцию.

 

В четверг вечером мэрия сама вышла на переговоры. В комитет по подготовке акции вошел еще целый ряд общественных и политических деятелей, в том числе Борис Немцов, сопредседатель Партии народной свободы Владимир Рыжков и представитель “Солидарности” Александр Рыклин. А посредником между ними, по данным редакции “ЗН”, выступил главный редактор “Эхо Москвы” Алексей Венедиктов.

Переговоры начались с обмена данными из…Facebook. Оказалось, что и представители мэрии и организаторы акции протеста оперировали данными одного из сообщество в соцсети, где на тот момент стояли уже десятки тысяч like’ов… Компромисс рождался на глазах, решения принимались не по какому-то заданному сценарию, а по ходу переговоров — в переездах между разными зданиями правительства Москвы.

Практически все участники переговоров отрицают возможность указаний из Кремля. Позже выяснилось, что примерно в это же время первый заместитель Администрации президента Владислав Сурков проводил встречу с рядом общественных деятелей и тележурналистов, среди которых странным образом оказались Тина Канделаки, Сергей Доренко, ведущий Максим Шевченко, главный редактор Russia Todaty Маргарита Симонян и политтехнолог Марат Гельман. Во время беседы обсуждались различные варианты действий власти и, как написал один из участников встречи, “мнения были — от все разрешить до ничего не разрешать”.

По словам источников в ту ночь в Москве случилось почти историческое событие. Впервые за многие годы окончательное решение относительно действий оппозиции было принято не в Кремле, а городскими властями. Ответственность за события в столице 10 декабря лично взяли на себя мэр Москвы Сергей Собянин и Глава ГУВД столицы Владимир Колокольцев.

Пока в Кремле проходила встреча политтехнологов и телеведущих, в правительстве Москвы признали, что на акцию протеста придут не сотни маргиналов и не тысяча прикормленных Госдепом провокаторов, а десятки тысяч рядовых москвичей. В ответ оппозиция согласилась, что такое количество людей разместить на площади Революции невозможно.

В итоге заявку составили на 30 тысяч человек, а место проведения перенесли с площади Революции на Болотную площадь. Следует отметить, что обе эти площади находятся в центральной части Москвы, неподалеку от Кремля. И поскольку место акции было изменено в четверг поздно ночью и не все могли сориентироваться, городские власти согласились мирно сопроводить всех, кто придет на Болотную площадь.

 

“ПОКОЛЕНИЕ ПУТИНА”

— Я в шоке! Это же про наши выборы! — молодой человек радостно хохотнул, указывая своему спутнику на киноафишу в подземном переходе станции метро площадь Революции. В эти дни Москве проходит премьера фильма “Миссия невыполнима. Протокол Фантом”.

— Прикол. Надо зафоткать, — обрадовался юноша, доставая iPhone, — Кстати, ты видел мой “нах-нах”?! В кабинке реально было очень стремно, но у меня там уже под тридцать лайков, видел?

— Видел. Но это гониво “Нах-нахи” — это лузеры! Их голоса ЕдРу нах и отдали, — ответил первый и легонько улыбнулся.

“Нах-нах” и “по навальному” — это две стратегии, которыми оппозиция боролась с “Единой Россией” во время парламентской кампании. Те, кто придерживались первого метода — как, например, Борис Немцов, агитировали избирателей бросать в урны испорченные бюллетени. Общественный интернет-активист Алексей Навальный призывал голосовать за кого угодно, кроме “Единой России”.

 

Днем 10 декабря на площадь Революции, окруженную плотным кольцом серых ЗИЛов, стали прибывать и те и другие. У края площадь были установлены переносные металлоискатели, по ту сторону которых собрались представители совершенно разных политических сил.

 

— Подходим! Не стесняемся! Правовая помощь при задержании на массовых акциях протеста. В любое время суток…, — кричал мужчина, раздавая визитки прямо на глазах у полиции.

А в небо над памятником Карлу Марксу разворачивались красные знамена Компартии, оранжевые полотнища “Солидарности” и даже имперские флаги националистов. Время от времени в толпе раздавались лозунги и тут же охватывали всю площадь.

 

— Милиция с народом! Кончай служить уродам.

— Что Каир, что Москва — лишь борьба дает права

Правда часто разношерстная толпа выдавала совершенно неожиданные комбинации. Где-то у памятника “солидаристы” выкрикнули “Россия без Чурова!” и уже через минуту вынуждены были замолчать под радостные крики националистов “Россия без чурок!”.

Пришла на акцию и Тина Канделаки. Правда, слова на сцене ей не дали. Несколько дней назад известная телеведущая выложила в интернет свой монолог в адрес президента Дмитрия Медведева, в котором объяснила, почему она голосовала за “Единую Россию”.

 

— Скажите, Тина, вот вы сказали, что голосовали за Единую Россию. Скажите, а вас не пугает сама неизбежность президентства Владимира Путина?, — спросил у госпожи Канделаки корреспондент “Зеркала недели”,

— А почему меня это должно пугать. Посмотрите вокруг — ведь пришла креативная молодежь. Но она выросла при Путине!

— Это правда, но она пришла в том числе потому что у нее нет выбора: ей предлагают Путина навсегда.

— И что? Я вам советую, почитать дневник Михаила Дмитриевича (Прохорова — “Зеркало недели”). Вы помните, что он там говорит?

Накануне российский олигарх, оказавшийся у обочины политической жизни и обвинивший в этом первого зама руководителя Администрации президента Владислава Суркова, в своем ЖЖ написал, что “нравится это кому-то или нет, Путин пока единственный, кто хотя бы как-то управляет этой неэффективной государственной машиной”.

— И что? Он теперь навечно?, — переспросил корреспондент “Зеркала недели”.

— Ну если даже Прохоров об этом так говорит, значит это так. А что будет дальше, я не знаю… Я например сама верю в Прохорова, может, он вырастет.

Вышедшие на улицы протестующие считали иначе. Площадь дружно подхватывала лозунги “Путин — лыжи — Магадан!” и “Смерть Царю!”. Кричали все, независимо от политического окраса.

Постепенно прибывающие сбивались в группки и колоннами откалывались в направлении Большого Москворецкого моста, а там — мимо Кремлевских стен на Болотную площадь.

Площадь Революции не захотел покидать только Эдуард Лимонов. К Карлу Марксу уже перестали прибывать люди, а профессиональный революционер продолжал выкрикивать лозунги и призывы пойти на Кремль. На замечания полицейских сторонники Лимонова отвечали, что не уйдут, пока не заберет ОМОН. Но ОМОН так и не пришел, нацболов не тронули, а сам Эдуард Лимонов покинул площадь с криками “У меня украли революцию!”.

Вдоль всего маршрута в два ряда выстроилась полиция. В первом ряду — ближе к митингующим — сотрудники в обычной экипировке, часто — девушки, некоторые даже без резиновых дубинок. “Чеченские полки” о которых громогласно заявляла накануне в “интернетах” Божена Рынская оказались выдумкой.

Спины первому ряду прикрывали бойцы в полном обмундировании. Первое, что бросалось в глаза — шлемы, подвешенные на груди. Открытые лица полицейских и вялые взгляды в сторону толпы напрочь стирали из памяти кадры брутальных задержаний на Чистых прудах.

У начала Москворецкого моста колонны стояли связисты в комуфляжной форме и с нагрудными радиорелейными станциями. Мобильная связь на площади работала с перебоями. То ли ее специально глушили, то ли сети не выдерживали огромного количества телефонов и планшетников, передававших картинку с митинга прямо в Facebook или YouTube.

События на Болотной площади попали в мировые тренды Twitter’а, что для кириллического сектора интернет — редкость. Хэштег #Болотной целый час продержался в топ-рейтингах платформы — система зафиксировала примерно 10-20 тысяч сообщений в час. В связи с этим отдельная группа в интернете занялась переводом сокращений ПЖиВ (Партия жуликов и воров) ЕдРо для иностранцев.

 

Тем временем на подходах к Кремлю над колонной появился вертолет. Он несколько раз облетел маршрут протестующих и завис над Болотной площадью.

“Нас показал НТВ!”

На входе у Болотной площади снова стояли металлоискатели. Тут же всем прибывающим раздавали белые ленточки и короткую памятку “Как себя вести на митинге” и “Что делать в случае задержания”. “Если вам нравится то, что говорят со сцены — поддерживайте! Если нет — Фу!”. Этот призыв стал лакмусовой бумажкой настроений в массах. Любые призывы к революции нещадно освистывались, также встречали все лозунги вроде “Россия — русским!”.

Митинг начался в два часа дня. Уже в четыре подобраться к сцене было практически невозможно. Люди стояли по обе стороны Москвы-реки, они заполнили Лужков мост и Кадашевскую набережную. Выход на сцену охраняли…полицейские. Как говорили сами организаторы, был риск, что ее захотят узурпировать националисты.

Впрочем, список выступающих был согласован заранее. Выступить пригласили всех, кто высказывал протест, пусть даже молчаливый.

Так на митинге оказались даже представители “Справедливой России”, занявшей третье место по предварительным результатам парламентских выборов. Что интересно, в этот день некогда провластная партия подводила итоги своей думской кампании. Многие делегаты пришли на съезд с белыми ленточками в знак солидарности с акциями протеста. Лидер “Справедливой России” Сергей Миронов в последнее время всячески пытается играть роль своего тезки Сергея Хрущева при Иосифе Сталине. Его соратники под сдержанные улыбки журналистов и оппозиции предрекают, что именно господину Миронову предстоит развенчать культ личности Иосифа Сталина XXI века.

Между тем большинство выступающих сложно было когда-нибудь представить на политическом митинге: Борис Акунин, Леонид Парфенов, Евгения Альбац, Сергей Шаргунов, Олег Кашин, Дмитрий Быков, Татьяна Лазарева и другие.

— Это было нереально! Я двое суток не спала и учила речь, — нервно и радостно кричала телеведущая и участница программы “ОСП-студия” Татьяна Лазарева. Ее появление на сцене вызвало ажиотаж, а обращение к тем, “кто в форме” — улыбку даже у замерзших полицейских.

Накануне госпожа Лазарева объявила конкурс в своем Facebook с просьбой назвать песню, которую правильно было бы спеть со сцены. Выиграла “Перемен!” Виктора Цоя. “Но ее ведь хором не споешь! И я даже подумала, а почему бы не спеть „Пока мы едины, мы непобедимы!“ (Гимн народного единства Чили при Сальвадоре Альенде, предшественнике Аугусто Пиночета — “ЗН”). Но знаете, что? — там слово есть такое “мы едины”, а это уже Единой Россией попахивает и я передумала!”.

Ни один разговор за сценой не обходился без сравнений с событиями из прошлого. Публицист и историк Николай Сванидзе в беседе с главным редактором одного из самых оппозиционных изданий России “The New Times” Евгенией Альбац сравнивал происходящее с событиями конца 80-х — начала 90-х. Когда на Манежной площади проходили несанкционированные акции против КПСС, потом в поддержку Бориса Ельцина и во время августовского путча 1991-го.

— Я 20 лет не видел такой Москвы!, — почти со слезами на глазах выступал со сцены писатель Борис Акунин. — И, честно говоря, я думал, что больше ее не увижу…

Впрочем, многие вспоминали еще и 2001-год — акцию в защиту НТВ на Пушкинской площади. Это была первая и последняя акция такого масштаба после прихода к власти Владимира Путина. Спустя десять лет на Болотной площади тему свободы слова поднял нынешний сотрудник НТВ — Леонид Парфенов.

— Двенадцать лет ТВ воспевает одного героя. Ну, полтора героя! До какой степени нужно не понимать страну, чтобы не чувствовать, как уже давно людей раздражает вся эта похабень с амфорами, комбайнами и бадминтонами! Как у Жванецкого: “Если у меня в комнате одно окно, то какой у него рейтинг?” Из рейтинга этих телепоказов и складывается политический рейтинг, ни из чего другого…

Это было символично. Через час после выступления Леонида Парфенова за сценой кто-то прокричал: “Нас показал НТВ!”. И это было правда. В этот день НТВ дважды включался с площади, а в вечерних новостях событиям на Болотной площади был посвящен целый сюжет.

Митинг закончился оглашением резолюции. Организаторы потребовали от власти немедленного освобождения всех политзаключенных, отмены итогов выборов и расследования всех фактов нарушений, отставку председателя ЦИК Владимира Чурова и регистрации оппозиционных партий.

Когда со сцены сошел последний выступающий, над площадью зазвучала песня Виктора Цоя “Перемен!”. Митингующие мирно разошлись по кафе и барам прилегающих улиц.

“И пусть все это произойдет не позднее чем завтра”

Впрочем, настроение на площади и за сценой несколько отличались. Если “поколение Путина” радовалось самому факту происходящего, за сценой все чаще и чаще задавали друг другу вопрос “А что дальше?”. В некоторых выступлениях звучало даже опасение.

— Ребята, очень важно, чтобы все это не ушло в свисток. Надо создавать гражданские комитеты. Надо собирать подписи за отмену выборов. За отставку Путина и Медведева, призывала главный редактор “The New Times” Евгения Альбац.

— А вам не кажется, что выход пара в свисток уже происходит, прямо сейчас на ваших глазах?, — поинтересовался корреспондент “Зеркала недели”.

— Нет, вы не правы!, — отрезала госпожа Альбац. — Вы не понимаете, что это значит для Москвы. Для них, тех, кто там сейчас стоит самое главное было — преодолеть страх! То, что мы вышли, просто так — взяли и вышли! — это уже победа.

— Но что дальше? Кто их поведет?

— Они сами это сделают. Сегодня главное, что они друг друга увидели. Они поняли, что не одни сидят перед мониторами, что их много. А выигрывать мы уже начали — посмотрите на милицию. Их поведение — а это знак того, что у власти сейчас мокрые штаны. Мы поменялись ролями. Штаны теперь мокрые и у Медведева, и у Путина. И это только начало…

В глазах прошлого поколения выход пользователей соцсетей на улицы, сравнима с выходом из подполья. Насколько далеки жители интернета от тех, кто в России получают информацию из телевидения и газет, можно понять из эпизода, рассказанного одним из правозащитников.

Когда Алексей Навальный — герой и политический лидер интернета — оказался в камере предварительного содержания, сокамерники долгое время и не подозревали, кто лежит на нарах по соседству. О Навальном заговорили лишь, когда в камере случайно оказался номер журнала Esquire с его портретом на обложке.

Навальный как и сотни тысяч его соратников и единомышленников долгие годы оставались полумифической тусовкой, на которую принято было смотреть как на маргинальную прослойку общества, в лучшем случае прикормленную Госдепом.

Тем временем это поколение — “поколение Владимира Путина” — росло, развивалось. Благодаря возможности выезжать заграницу и видеть большой мир оно приобретало чувство собственного достоинства. В каком-то смысле эти молодые ребята могли бы сказать бессменному лидеру России большое спасибо за сытость, возможность учиться и видеть мир.

И теоретически у Владимира Путина была возможность избежать такой жесткой встречи с реальностью. По большому счету — и это признают все, кто сейчас находятся во главе поднимающейся волны — те, кто вышли на Болотную площадь не хотят революции. У них для этого пока нет ни лидеров, ни собственного видения, что делать с властью.

Они вышли на улицу не потому что хотят власти, а потому что эта власть слишком долго их отрицала. А в момент, когда это отрицание стало невозможным, их попытались обмануть.

Ответная реакция оказалась ровно такой же. Сегодняшняя площадь в России не готова признать за Владимиром Путиным никаких достижений. Критическая масса возмущения достигла того уровня, когда любые действия наперед назначенного президента будут восприняты как попытка остаться у власти, а не пойти на встречу требованиям протестующих.

Сам Владимир Путин все еще оставляет для себя пути отхода. Главный сигнал, который сейчас подает его окружение состоит в том, что минувшие выборы на самом деле проиграл не Путин, а председатель “Единой России” Дмитрий Медведев. В первый ж день после событий на Чистых прудах пресс-секретарь премьер-министра открыто заявил, что Путин и партия — не одно целое. И в конце концов, тень Владимира Чурова — главы ЦИК — должна упасть не на Владимира Путина, а на председателя жаждущей власти партии — Дмитрия Медведева.

Между тем сам Дмитрий Медведев продолжает игру в тандем. На следующий день после акций на Болотной площади, президент написал в своей страничке в Facebook следующее: “Я не согласен ни с лозунгами, ни с заявлениями, прозвучавшими на митингах. Тем не менее мною было дано поручение проверить все сообщения с избирательных участков, касающиеся соблюдения законодательства о выборах”. На что в одном из первых постов ему прямо и ответили: “Дмитрий Анатольевич! Лучше иметь 50 миллионов друзей в Facebook, чем одного друга в Кремле”.

— Наша сегодняшняя встреча не будет иметь смысла, если мы постоим, выпустим пар в свисток и разойдемся, — предупреждал Борис Акунин. — Люди, которые организовали этот митинг умеют организовывать и умеют твердо договариваться с властями. Пусть они соберутся и проведут совещание, за которым мы сможем наблюдать в онлайн, чтобы мы видели, о чем они договариваются. Пусть назначат переговорщиков, людей которым мы доверяем. И пусть все это произойдет не позднее чем завтра!

Мустафа НАЙЕМ